Der Froschkönig oder der eiserne Heinrich / Королевич-лягушка, или Железный Генрих
Der Froschkönig oder der eiserne Heinrich / Королевич-лягушка, или Железный Генрих
Братья Гримм, Пер. под ред. П.Н. Полевого
Der Froschkönig oder der eiserne Heinrich
Королевич-лягушка, или Железный Генрих
|
In den alten Zeiten, wo das Wünschen noch geholfen hat, lebte ein König, dessen Töchter waren alle schön; aber die jüngste war so schön, daß die Sonne selber, die doch so vieles gesehen hat, sich verwunderte, sooft sie ihr ins Gesicht schien. Nahe bei dem Schlosse des Königs lag ein großer dunkler Wald, und in dem Walde unter einer alten Linde war ein Brunnen; wenn nun der Tag recht heiß war, so ging das Königskind hinaus in den Wald und setzte sich an den Rand des kühlen Brunnens - und wenn sie Langeweile hatte, so nahm sie eine goldene Kugel, warf sie in die Höhe und fing sie wieder; und das war ihr liebstes Spielwerk. Am andern Tage, als sie mit dem König und allen Hofleuten sich zur Tafel gesetzt hatte und von ihrem goldenen Tellerlein aß, da kam, plitsch platsch, plitsch platsch, etwas die Marmortreppe heraufgekrochen, und als es oben angelangt war, klopfte es an die Tür und rief: “Königstochter, jüngste, mach mir auf!” Sie lief und wollte sehen, wer draußen wäre, als sie aber aufmachte, so saß der Frosch davor. Da warf sie die Tür hastig zu, setzte sich wieder an den Tisch, und es war ihr ganz angst. Der König sah wohl, daß ihr das Herz gewaltig klopfte, und sprach: “Mein Kind, was fürchtest du dich, steht etwa ein Riese vor der Tür und will dich holen?” - “Ach nein,” antwortete sie, “es ist kein Riese, sondern ein garstiger Frosch.” - “Was will der Frosch von dir?” - “Ach, lieber Vater, als ich gestern im Wald bei dem Brunnen saß und spielte, da fiel meine goldene Kugel ins Wasser. Und weil ich so weinte, hat sie der Frosch wieder heraufgeholt, und weil er es durchaus verlangte, so versprach ich ihm, er sollte mein Geselle werden; ich dachte aber nimmermehr, daß er aus seinem Wasser herauskönnte. Nun ist er draußen und will zu mir herein.” Und schon klopfte es zum zweitenmal und rief: “Königstochter, jüngste, Da sagte der König: “Was du versprochen hast, das mußt du auch halten; geh nur und mach ihm auf.” Sie ging und öffnete die Türe, da hüpfte der Frosch herein, ihr immer auf dem Fuße nach, bis zu ihrem Stuhl. Da saß er und rief: “Heb mich herauf zu dir.” Sie zauderte, bis es endlich der König befahl. Als der Frosch erst auf dem Stuhl war, wollte er auf den Tisch, und als er da saß, sprach er: “Nun schieb mir dein goldenes Tellerlein näher, damit wir zusammen essen.” Das tat sie zwar, aber man sah wohl, daß sie’s nicht gerne tat. Der Frosch ließ sich's gut schmecken, aber ihr blieb fast jedes Bißlein im Halse. Endlich sprach er: “Ich habe mich sattgegessen und bin müde; nun trag mich in dein Kämmerlein und mach dein seiden Bettlein zurecht, da wollen wir uns schlafen legen.” Die Königstochter fing an zu weinen und fürchtete sich vor dem kalten Frosch, den sie nicht anzurühren getraute und der nun in ihrem schönen, reinen Bettlein schlafen sollte. Der König aber ward zornig und sprach: “Wer dir geholfen hat, als du in der Not warst, den sollst du hernach nicht verachten.” Da packte sie ihn mit zwei Fingern, trug ihn hinauf und setzte ihn in eine Ecke. Als sie aber im Bett lag, kam er gekrochen und sprach: “Ich bin müde, ich will schlafen so gut wie du: heb mich herauf, oder ich sag's deinem Vater.” Da ward sie erst bitterböse, holte ihn herauf und warf ihn aus allen Kräften wider die Wand: “Nun wirst du Ruhe haben, du garstiger Frosch.” Als er aber herabfiel, war er kein Frosch, sondern ein Königssohn mit schönen und freundlichen Augen. Der war nun nach ihres Vaters Willen ihr lieber Geselle und Gemahl. Da erzählte er ihr, er wäre von einer bösen Hexe verwünscht worden, und niemand hätte ihn aus dem Brunnen erlösen können als sie allein, und morgen wollten sie zusammen in sein Reich gehen. Dann schliefen sie ein, und am andern Morgen, als die Sonne sie aufweckte, kam ein Wagen herangefahren, mit acht weißen Pferden bespannt, die hatten weiße Straußfedern auf dem Kopf und gingen in goldenen Ketten, und hinten stand der Diener des jungen Königs, das war der treue Heinrich. Der treue Heinrich hatte sich so betrübt, als sein Herr war in einen Frosch verwandelt worden, daß er drei eiserne Bande hatte um sein Herz legen lassen, damit es ihm nicht vor Weh und Traurigkeit zerspränge. Der Wagen aber sollte den jungen König in sein Reich abholen; der treue Heinrich hob beide hinein, stellte sich wieder hinten auf und war voller Freude über die Erlösung. “Heinrich, der Wagen bricht!” Noch einmal und noch einmal krachte es auf dem Weg, und der Königssohn meinte immer, der Wagen bräche, und es waren doch nur die Bande, die vom Herzen des treuen Heinrich absprangen, weil sein Herr erlöst und glücklich war. |
Давным-давно, еще в те времена, когда обещания исполнялись, а желания сбывались, жил на свете старый король. Все дочки у него были красавицы, а уж младшая была до того хороша, что даже солнце, которое столько видело на своем веку, и то заглядывалось на ее личико.
Неподалеку от королевского замка стеной стоял большой темный лес, а в лесу под старой липой был колодец.
В жаркие дни королевна выходила в лес к старой липе и садилась на каменную ограду колодца. А чтобы не было скучно, она брала с собой золотой мячик, подбрасывала его и опять ловила. Это была ее любимая игра.
И вот случилось как-то раз, что мяч взлетел очень уж высоко. Королевна подставила ручки, чтобы поймать его, но он пролетел мимо, ударился о землю и, подскочив выше ограды, упал в колодец.
Как ни старалась королевна разглядеть свой мячик в темной воде, он пропал, словно его никогда не было. Колодец был глубокий, такой глубокий, что и дна-то в нем не было видно.
Королевна горько заплакала. Она плакала все громче, громче и никак не могла утешиться.
Вот сидит она, плачет и вдруг слышит - кто-то говорит ей хрипло:
- Что с тобой, королевна? Ты так горько плачешь, что холодный камень и тот пожалеет тебя.
Кто же это сказал? Она поглядела по сторонам и заметила в колодце лягушонка, который выставил из воды свою противную плоскую голову.
- Ах, это ты, бедный мокрошлеп! - сказала она. - Я горюю о моем золотом мячике - он упал в воду...
- Успокойся и не плачь больше, - сказал лягушонок. - Я могу помочь тебе в этой беде. Но скажи сначала, что ты мне дашь, если я достану твою игрушку.
- Все, что захочешь, милый лягушонок, - сказала королевна, - мои платья, мои жемчуга, мои драгоценные камни... Я отдам тебе даже золотую корону, которую всегда ношу!
- Нет, - сказал лягушонок, - не надо мне ни твоих платьев, ни жемчугов, ни драгоценных камней. И твоей золотой короны я тоже не хочу. А хочу я, чтобы ты полюбила меня и подружилась со мной, хочу играть с тобой во всякие игры, сидеть рядом с тобой за твоим столиком, есть из твоей золотой тарелочки, пить из твоего золотого стаканчика и спать в твоей постельке. Вот если ты мне все это пообещаешь, я сейчас же нырну в колодец и достану твой мячик.
- Ну конечно, обещаю, - сказала королевна. - Я сделаю все, что ты пожелаешь. Только достань мне поскорее мой золотой мяч.
А сама подумала: «Что он там болтает, этот глупый лягушонок? Сидел бы в луже со своей родней да квакал! Ну разве он может быть товарищем человеку?»
А лягушонок, едва только она сказала: «Обещаю», сразу скрылся под водой. Он нырнул на самое дно и, прежде чем королевна успела сосчитать до пяти, вынырнул с золотым мячиком во рту и бросил его на траву к ее ногам.
Королевна очень обрадовалась, увидев свою любимую игрушку, подняла мячик и бегом побежала из леса домой.
- Постой! Постой! - крикнул лягушонок ей вслед. - Возьми же меня с собой. Я не могу бегать так быстро, как ты!
Но сколько он ни кричал, сколько ни квакал - она даже не обернулась. Может быть, второпях она его не слыхала - кто знает?! Во всяком случае, она ничего не сказала дома и скоро совсем позабыла про бедного лягушонка, которому пришлось ни с чем спуститься в свой темный колодец.
На другой день младшая королевна вместе с королем и со всеми придворными сидела за столом и ела из своей золотой тарелочки. И вдруг все услышали: шлеп-шлеп-шлеп-шлеп... Кто-то вскарабкался по мраморной лестнице и, добравшись до верхней ступеньки, постучался в дверь и сказал:
- Королевна-младшая, от-во-ри!
Королевна вскочила и побежала посмотреть, кто это к ней пришел. Отворяет дверь, а на пороге сидит лягушонок!..
Она скорей захлопнула дверь, вернулась на свое место и опять села за стол. Но ей стало очень страшно.
Король сразу услышал, что сердце у нее стучит, будто выскочить хочет, и спрашивает:
- Что с тобой, дитя мое? Отчего ты так испугалась? Уж не стоит ли там за дверью какой-нибудь великан, который задумал тебя похитить?
- О нет, - ответила королевна. - Это совсем не великан, это просто гадкий лягушонок.
- А чего же ему надо от тебя, этому лягушонку?
- Ах, милый отец! - сказала королевна. - Сидела я вчера в лесу, у колодца, играла в мяч, и вдруг мой золотой мячик упал в воду... Я заплакала. Тогда этот лягушонок достал мне его и потребовал, чтобы я за это взяла его к себе в товарищи. Ну я и пообещала, ведь мне и в голову не приходило, что он может вылезти из своей лужи. А теперь он явился сюда и хочет, чтоб я его впустила.
В это время в дверь опять постучали - во второй раз, - и тот же голос хрипло проквакал:
- Королевна-младшая, от-во-ри! Разве ты забыла, что сказала мне у глубокого холодного колодца?.. Королевна-младшая, от-во-ри!
Тогда король сказал:
- То, что обещано, должно быть исполнено. Ступай и отвори ему!
Делать нечего! Она пошла и отворила. Лягушонок перескочил через порог и поскакал дальше, вслед за нею, прямо к ее стулу. Тут он остановился и говорит:
- Ну посади меня рядом с собой!
Но королевна до тех пор не решалась взять его в руки, пока король не приказал ей.
Едва только лягушонок очутился на стуле, как ему захотелось на стол. Пришлось посадить его на стол. Он уселся и говорит:
- А теперь подвинь поближе ко мне свою золотую тарелочку. Будем есть вместе.
Волей-неволей пододвинула она к нему свою тарелочку.
Лягушонок с удовольствием принялся за еду, а у нее чуть ли не каждый кусочек застревал в горле.
Наконец лягушонок наелся и говорит:
- Ну вот я и сыт. Теперь снеси меня в свою комнатку, приготовь свою шелковую постельку, и ляжем мы с тобой вместе спать. Я что-то устал.
Королевна так и залилась слезами. Ей было противно даже притронуться к этому скользкому, холодному лягушонку, а не то что уложить его рядом с собой в свою чистую мягкую постельку.
Тут король рассердился и сказал:
- Стыдно гнушаться тем, кто помог тебе в беде!
И бедная королевна осторожно взяла лягушонка двумя пальчиками, снесла к себе наверх и посадила в угол.
Но, чуть только она улеглась в постель, лягушонок подполз к ней и говорит:
- Я тоже устал и хочу спать! Возьми меня к себе, а не то я пожалуюсь твоему отцу.
Ах, как рассердилась королевна! Она схватила его, размахнулась да как швырнет изо всех сил.
- Ну теперь-то ты уймешься наконец, мерзкий лягушонок!..
Лягушонок ударился об пол, и вдруг вместо него перед королевной оказался прекрасный королевич с голубыми глазами и золотыми кудрями.
Он рассказал королевне, что злая колдунья превратила его в лягушонка и что из всех людей на свете только она одна, младшая дочь короля, могла освободить его от злых чар. И вот теперь он наконец свободен.
А на другое утро, едва только солнце поднялось над лесом, к воротам королевского замка подъехала карета, запряженная восьмеркой белых коней. На головах у коней качались страусовые перья, вся упряжь была из золотых цепочек, а на запятках стоял слуга королевича - верный Генрих.
Верный Генрих так горячо любил своего молодого господина и так горько горевал, когда колдунья превратила того в лягушонка, что ему пришлось сковать свое сердце тремя железными обручами, чтобы оно не разорвалось от печали и горя.
В этой-то карете и должен был вернуться королевич с невестой в свое королевство.
И вот верный Генрих усадил молодых в карету, а сам снова стал на запятки, от всего сердца радуясь избавлению своего господина.
Но не успели они доехать до первого поворота, как вдруг что-то треснуло позади, будто сломалось.
Королевич обернулся и говорит:
- Генрих, ломается ось пополам!
- Нет, господин, это кажется вам.
Лопнул тот обруч, которым сковал
Я свое сердце, когда тосковал,
Пока вы в колодце глубоком, студеном
Сидели на дне лягушонком зеленым!
Еще раз и еще раз треснуло что-то во время пути, и королевичу с королевной все казалось, что это ломается карета. А это один за другим лопались железные обручи на сердце верного Генриха, потому что большая радость не умещается в сердце, окованном железными обручами.
Комментарий отсутсвует